Согровища негуса - Страница 12

Конечно, – ответила Валлела. – Это моя подруга. Вы хотите переспать с ней? – спросила она запросто. Здорово захмелела.

– В ней много шарма, – признал Малко.

Валлела засмеялась.

– Да, она очень красивая, но обрезана, потому, ну...

Она многозначительно улыбнулась.

– Как это обрезана? – спросил Малко, тяжело дыша.

– Ну да, – подтвердила Валлела. – В Эфиопии всех девочек обрезают: у них отрезают клитор, когда им всего несколько месяцев. Чтобы они не были очень страстными... Только в провинции Годжам этого не делают.

– А вы?

Валлела весело рассмеялась.

– Я? Я из Годжама. Ваш друг Дик сказал мне, что у меня почти у одной здесь клитор не унылый. Ладно, потанцуем?

– Пожалуй, пойду спать, – ответил Малко.

Несмотря на абсолютное признание того, что Валлела – жемчужина Аддис-Абебы...

– Хорошо, оставите меня в «Хилтоне».

Малко расплатился. Всю дорогу Валлела сидела обиженная, дулась. Но когда, прощаясь в холле, Малко протянул ей руку, она стремительно прижалась ртом к его губам, ловко просунула язык между его зубами, затем отпрянула и, полуобернувшись, насмешливо бросила:

– Спокойной ночи...

Не проведешь...

Малко постоял у лифта до тех пор, пока она не скрылась в глубине ресторана. На губах он все еще ощущал вкус ее духов.

Затем вернулся к машине, предварительно справившись кое о чем у швейцара, и отъехал.

Было всего девять вечера, но улицы пусты. Малко ехал в южном направлении, пересек железнодорожный переезд напротив Четвертой дивизии. Швейцар объяснил ему, что «Зебра-клуб» находится в квартале Нефассие, что значит в буквальном переводе «Девушки, которые говорят с ветром». Квартал так назвали в память о телефонной станции, сооруженной при императоре, бывшем фанатиком телекоммуникаций. Если кто-то отказывался от телефона, лишался головы.

Малко проехал километра три по прямому унылому проспекту, прежде чем прямо перед собой увидел щит-указатель, на котором по-английски красными буквами значилось «Зебра-клуб». Малко поехал в указанном направлении по темной неасфальтированной дороге. В запущенном саду стояло небольшое строение, оттуда доносилась музыка.

* * *

В зале были одни девушки. Стояли у стен, выкрашенных в черные и белые полосы, чинно, как на балу в супрефектуре, сидели на скамейках, обитых молескином, танцевали друг с другом, налипли, как ракушки, на стойку бара, расположенного сразу у входа. Все очень молодые, некоторые просто красавицы, одеты скромно, в брюках или платьях. Всего около тридцати. Теплая компания мужчин, человек пять-семь, сидела за столиком. Пьянчужка лет пятидесяти, одетый с иголочки, даже с булавкой в галстуке, гротескно имитировал в центре зала что-то камбоджийское, изображая при этом на лице вожделение.

Гарсон в черно-белой куртке проводил Малко к банкетке. К нему тут же подошла девушка, церемонно протянула руку, слегка склонив голову:

– Добрый вечер, – приветствовала она его по-английски.

Села рядом. Гарсон принес два бокала с напитками. У девушки были грубые черты лица крестьянки, очень темная кожа. Скорее всего, кроме «добрый вечер» она больше ничего не знала по-английски. С подбадривающей улыбкой она принялась похлопывать Малко по правому бедру. Чтобы отделаться от нее, Малко решил встать и осмотреть второй зал. Если Элмаз не окажется и там, он успеет заехать в «Венеру» до наступления комендантского часа. Девушка подумала, что он хочет танцевать, тоже встала и приклеилась к нему. Музыка гремела оглушающе, партнерша танцевала плохо, от нее пахло прогорклым маслом...

Двигаясь по залу, Малко старался разглядеть в полумраке девушек. Элмаз не было видно. Возле камина болтала стайка девушек. Внезапно сердце Малко забилось быстрее: он увидел Элмаз. Брюки в клетку плотно обтягивали узкие бедра безупречной формы, ягодицы; длинные черные волосы каскадом падали почти до талии, обрамляя ангельское личико. На лице было написано высокомерие, почти презрительное выражение.

Она стояла, опершись на камин, и было видно, что ей безумно скучно. В ту же секунду, когда Малко увидел ее, она тоже заметила его. Лицо застыло.

Она рванулась к выходу через зал, прошла, почти касаясь Малко. Он моментально бросил свою партнершу и позвал:

– Элмаз!

Она пошла быстрее, почти побежала к выходу, стараясь не задеть пьяницу.

Малко рванулся за ней следом, но партнерша обвила его шею руками и не выпускала:

– Пожалуйста, я люблю вас! – проговорила она по-английски.

Казалось, надвигающаяся опасность потерять кавалера обогатила ее словарный запас словно по волшебству. Малко расцепил на своей шее ее руки и ринулся через переполненный бар в погоню за Элмаз. Выбежал в полутемный двор, озираясь вокруг, увидел автомобиль с зажженными фарами и работающим двигателем: «триумф» с откидным верхом. За рулем Монкого, двойник Амина Дада, «жених» Валлелы! Склонившись к дверце, с ним разговаривала Элмаз. Обернулась, увидела Малко и, слегка приоткрыв дверцу, вскочила в машину.

«Триумф» дал задний ход, развернулся и вылетел из ворот на полной скорости.

Глава 4

Секунду Малко стоял в растерянности. Рванулся к своей «тойоте». Он должен во что бы то ни стало догнать сейчас Элмаз, иначе она обязательно спрячется. Но когда он выехал на проспект, «триумф» был далеко впереди, сигнальные огни превратились в две маленькие красные точки. Малко вдавил акселератор до отказа, но «тойота» упрямо не желала делать более шестидесяти километров. Малко кипел от ярости, стараясь не потерять из виду большие квадратные огни. И вдруг ему показалось, что они перестали уменьшаться, а наоборот! Расстояние, отделяющее Малко от «триумфа», сокращалось! Машина остановилась на красный свет: сто, пятьдесят, тридцать метров: светофор не переключался.